ОБРАЗОВАНИЕ.

 

Парфенон#5 Леонид Парфёнов о самовыдвиженце Путине, лженауках, Риохе, билбордах и рэпе в «Грозе».

 

 

Посмотри ролик с 19 минуты.

 

 

 

 

Стакой школой у России нет будущего.     Подробнее

Теория заговора. Союзные республики. Образование, которое они потеряли.

 

 

Задания из школьных учебников, от которых встают дыбом волосы на голове и детей, и родителей (17 фото).

 

 

Подробнее

 

 

Концерт Михаила Задорнова. Задачник от Задорнова.

Реформа образования.

 

Михаил Задорнов: Реформы образования.

Михаил Задорнов: Реформы необразования.

 

Концерт Михаила Задорнова. Задачник от Задорнова.

 

 

 

Опрос молодёжи. Части 1, 2, 3.

 

 

9 мая - Опрос молодежи, ШОК - проверка знаний истории - соцопрос День Победы.

 

Подробнее

 

 

Как переписывают историю в школьных учебниках народов бывшего СССР.

 

 

Подробнее

 

 

 

 

Среднее образование в России станет религиозным?

 

 

 

Русская православная церковь получила право "арендовать" для воскресных школ помещения московских общеобразовательных учреждений — на безвозмездной основе. Правозащитники считают это решение незаконным, а учителя недоумевают, почему школа должна бесплатно предоставлять свои площади негосударственной организации. Представители других российских конфессий намерены добиваться тех же прав, какими наделили РПЦ, и для себя.

 

С сайта: http://www.kommersant.ru/doc/2617827

 

 

 

 

Президент Российской академии образования Людмила Вербицкая заявила, что из школьной программы по литературе следует исключить "Войну и мир" Льва Толстого и некоторые романы Достоевского.

По ее словам, это философские произведения, которые требуют серьезных рассуждений на разные темы, а ребенок не может понять всей их глубины.
При этом Вербицкая предложила дополнить школьную программу курсом "Православная культура", в который могут войти произведения духовной литературы, передает агентство "Москва".

"Библию, думаю, каждый должен прочесть. Это и духовно-нравственное воспитание, моральные основы. А значит, такой курс необходим. Но, конечно, изучение его должно быть добровольным",— заявила она.

Отметим, что в марте РПЦ предложила убрать некоторые произведения Чехова, Бунина и Куприна из школьной программы, но позднее отказалась от своих слов...

 

 

С сайта: http://ren.tv/novosti/2016-09-30/prezident-rao-predlozhila-ubrat-voynu-i-mir-iz-shkolnoy-programmy

 

 

 

Духовно-нравственные и моральные сюжеты в Библии.

 

 

Лот и его дочери 1711. Эрмитаж Верфф,  Адриан ван дер. (1659-1722).

Лот и его дочери 1633. Вуэ, Симон (1590 — 1649).

 

«И вышел Лот из Сигора, и стал жить на горе, и с ним две дочери его: ибо он боялся жить в Сигоре. И жил в пещере, и с ним две дочери его.
И сказала старшая младшей: отец наш стар; и нет на человека на земле, который вошел бы к нам по обычаю земли. Итак, напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и восстановим от отца нашего племя.
И напоили отца своего вином в ту ночь; и вошла старшая, и спала с отцом: а он не знал, когда она легла и когда встала.
На другой день старшая сказала младшей: вот я спала с отцом моим; напоим его вином и в эту ночь; и ты войди, спи с ним, и восстановим от отца нашего племя.
И напоили отца своего вином и в эту ночь; и вошла младшая, и спала с ним: и он не знал, когда она легла и когда встала».
(Бытие, гл. 19, стихи 30-35).

 

 

 

Микеланджело. Сикстинский потолок. Опьянение Ноя.

 

Ной начал возделывать землю и насадил виноградник;

и выпил он вина, и опьянел, и [лежал] обнаженным в шатре своем.

(Бытие, гл. 9, стихи 20-21).
 

Подробнее

 

 

 

 

БУДУЩИЕ ВРАЧИ СДАЮТ ЭКЗАМЕНЫ.

 

 

 

 

 

Единый учебник истории — это попытка доказать, что власть всегда права.

 

"ЕГЭ - это оболванивание молодого поколения".

 

Если обратить внимание на состав людей, которые собрались на беседу с президентом по поводу "единой концепции учебника истории" — это люди, чьи исторические взгляды заведомо безграмотны и пропагандистски окрашены, такие двуличники-недоучки, они не раз это демонстрировали.
Это министр культуры Владимир Мединский, исторические книги которого не выдерживают никакой критики, а докторская диссертация вызывает у «Диссернета» множество вопросов. Это архимандрит Тихон Шевкунов, фильм которого про Византию вызвал просто взрыв негодования у историков, в том числе и у византологов. Это Вячеслав Никонов, который вообще-то внук Молотова, а за свою деятельность на идеологической почве, в частности за деятельность возглавляемого им фонда «Русский мир», он заслужил почётное прозвище «внук Молотова-Риббентропа». То есть это очень определённая, не имеющая никакого отношения к науке и научным знаниям часть нашего общества.

 

 

Духовное воспитание подменяется религиозным.

 

 

   О рисках клерикализации школы рассказал доктор психологических наук, директор Федерального института развития образования Александр Асмолов, сообщается в журнале "Огонёк".
   Несколько лет назад по решению президента РФ стартовал проект "Основы религиозных культур и светской этики", целью которого было приобщение детей, подростков к ценностям, которые несут религии как ценностно-мировоззренческие системы, среди них были на выбор основы православия, ислама, буддизма, иудаизма, мировых религий и светская этика. С самого начала он подавался как культурологический курс, диалог культур, религий. Культурологию, связанную в том числе с мировыми религиозными системами, никто нигде не запрещал. Это нормальный канал приобщения к культуре. Вместе с тем введение этого курса таило и таит серьезные опасности. Его нередко пытаются подменить прямым введением религии как мировоззрения, которое должен принять ребенок, происходит его вербовка в ту или иную систему ценностей. В ряде регионов зафиксированы случаи, когда в светской школе вводят не культурологический курс по религии, а превращают школьный класс как бы в трибуну для проповеди той или иной религиозной доктрины. Если такое происходит, то это прямое нарушение Конституции и Закона "Об образовании".
   Эта тенденция во многом связана не с самим образованием, а с тем, что те или иные конфессии пытаются диктовать светскому образованию под флагом духовности законы религиозной жизни. Главный риск состоит в том, что духовное воспитание подменяется религиозным. Все это может иметь серьезные последствия и для социализации детей, и для страны. К тому же, когда настоятельно говорят, что у нас должна быть титульная религия, доминирующая, то это угроза развитию российского государства, ведущая к возникновению общества фанатиков, установлению в стране клерикального патриотизма, тупикового с точки зрения цивилизационного развития.
  Отсутствие ценностной линии очень заметно в различного рода модернизациях российского образования последних лет. Когда не ясны ценности, ради которых стоит жить, когда остро стоит проблема поиска идентичности, необходимо, на мой взгляд, выявлять в ходе обсуждения ценностные ориентиры развития личности ребенка. Если этого нет, то срабатывает правило "свято место пусто не бывает".

Записала Мария Портнягина.

 

С сайта: http://opium.at.ua/news/dukhovnoe_vospitanie_podmenjaetsja_religioznym/2013-10-31-342

 

 

В Челябинской области родители протестуют против навязывания религии в школе.

 

Родители учеников средней школы №15 Миасса (Челябинская область) подали гражданский иск, требуя, чтобы в учебный план было внесено право выбора: изучать их детям православную культуру, историю всех религий или предпочесть светскую этику.

Тем временем матери школьников рассказывают журналистам чудовищные вещи: детей заставляют целовать руки взрослым мужчинам, педагоги ходят по школе с колокольчиками и говорят, что таким образом изгоняют бесов, некоторым школьникам в случае плохого поведения заявляют, что "у них черная душа, которую надо привести к богу". Также в школе проводится перепись некрещеных в православие детей — их родителям вменяется в обязанность провести религиозный обряд и доложить об исполнении директору школы, Елене Чешуиной. По словам родителей, именно директор занимается активной религиозной пропагандой в школе №15, поскольку является фанатично верующим человеком.

Сообщается, что вся школа увешена иконами и религиозными символами, а на уроках пения дети поют только религиозные псалмы и не знают простейших детских песенок вроде "В траве сидел кузнечик".

Первое рассмотрение иска по существу назначено на 15-е апреля, но наблюдатели сомневаются, что иск будет удовлетворен. "Я беру пример с нашего президента Владимира Владимировича Путина…. Это этикет делового православного человека", — заявила Елена Чешуина на одном из родительских собраний, где резко обсуждались ситуация в школе. Сейчас недовольным предлагают покинуть школу и искать такую, где нет религиозной пропаганды. При этом сообщается, что "в городе Миассе светскую школу надо поискать".

 

С сайта: http://opium.at.ua/news/v_cheljabinskoj_oblasti_roditeli_protestujut_protiv_navjazyvanija_religii_v_shkole/2013-03-28-287

 

 

 

 

ПОСЛЕДНИЙ ЗВОНОК. 1-я серия.

«Последний звонок»: 2-я серия. Кухаркины дети.

 

Последний звонок. 3-я серия.

 

 

 

 

Россияне высказались против преподавания религии в школе.
По данным «Левада-центра», только 22% респондентов поддерживают новый школьный курс.

 

 

Подробнее

 

Марк Бернес. С чего начинается Родина.

Новое воспитание молодёжи! (откат в средневековье). "С чего начинается Рожина" в новом интерпретации.

 

 

Патриарх Кирилл обеспокоен ущемлением прав православных в школах.       Подробнее

Православные активисты потребовали запретить астрономию в России     Подробнее

 

Подробнее

 

Министерство образования РФ изгоняет из школы русскую литературу.

 

 

Подробнее

 

 

 

 

 

 

Смотришь в книгу ­ нету ига.

 

 

ZoomBookmarkSharePrintListenTranslate

 

Авторам придется расписать в подробностях и донести до школьников. Основные события и даты нашей истории уместились на 65 альбомных листах. Они станут основой для целой линейки учебников для разных классов.

 

 

­ Дискуссия показала, что наше общество готово обсуждать самые сложные и противоречивые вопросы, ­ подвел итоги председатель Госдумы Сергей Нарышкин, руководитель рабочей группы по созданию концепции учебника. ­К работе были привлечены учителя и родители, ученые, ветераны и ученики. Концепция стала продуктом широкого общественного согласия. И ее реализация потребует от нас пересмотреть подходы к историческому образованию.

В итоге за полгода работы над концепцией «подача» истории России школьникам изменилась больше чем за последние лет десять. В нее осторожно добавили несколько неприглядных фактов. Например, упомянули депортацию репрессированных народов в 1943 ­ 1944 годах. Но в общем и целом патриотический настрой сохранился.

­ Большой интерес вызвала тема происхождения государства, ­ приводит примеры Александр Чубарьян, научный руководитель рабочей группы, директор Института всеобщей истории РАН. ­ Мы показываем, что этот процесс происходил не только у нас. Что викинги шли и в Англию, например. А чтобы подчеркнуть разнообразие нашей страны, мы ввели в концепцию такие понятия, как степь, кочевники и другие.

Рюриковичи в концепции есть, а откуда они взялись на Руси и почему стали править ­ не упоминается. Ни норманской теории, ни ломоносовской. Видимо, этот вопрос оставлен на откуп авторам. Феодальная раздробленность теперь ­ всего лишь этап в объединении государства. Татаро­монгольское иго политкорректно стало называться властью Золотой Орды. Земские соборы сравниваются с французскими Генеральными штатами и подаются как предвестник парламентаризма. Самодержавие превратилось в консерватизм, а реформаторство ­ в социальную модернизацию.

­ Обнаружилось, что нет единого мнения по поводу революции 1917 года, ­ добавляет Александр Оганович. ­ Сперва это называлось Октябрьским переворотом, но решили остановиться на варианте «Великая российская революция» по аналогии с французской. Показан весь комплекс революционных событий с 1917 по 1921 год.

Термин «сталинский социализм», вызвавший столько споров, в итоге заменили на «советский вариант модернизации». А коллективизация и репрессии названы методами этой модернизации, повлекшими социальные катаклизмы.

­ Было сложно оценивать и послевоенный период, ­ подводит итоги Чубарьян. ­ Мы постарались заложить в концепции возможность увидеть истоки и реформ, и их последствий, которые трагически закончились в 80­х годах. Сперва не хотели включать в концепцию последние 20 лет: по ним в обществе нет единой оценки. Поэтому мы решили ограничиться описанием событий и задач, которые стоят перед страной на современном этапе. Упомянули и методы приватизации, и шоковую терапию, но постарались сохранить пафос вступления нашей страны в новую эпоху.

Кроме единого учебника, выпустят и несколько дополнительных пособий. Пока в планах ­ создание учебника истории народов России и истории культуры.

­ Мы сейчас работаем еще и над созданием учебника военной истории России, ­ сообщил министр культуры Владимир Мединский. ­ Формирование патриотичности ­ это важнейшая задача, и в этих пособиях должен сохраняться позитивный настрой и пафос созидания.

 

 

 

   Государственной Думой, благодаря партии «Единая Россия», которая единогласно (314 голосов) проголосовала «за», был принят закон, согласно которому, с 1 сентября 2013 года среднее образование в России станет платным.

   Согласно принятому закону, большая часть учреждений социальной сферы – больницы, школы и детсады – перейдут с бюджетного финансирования на самоокупаемость. Иными словами, государство будет оплачивать не всю их
деятельность, как сейчас, а только определенный объем услуг по госзаданию (субсидированию). Все остальное соцучреждениям придется зарабатывать самостоятельно.

   Единственное, что ребенок может получить бесплатно – это несколько базовых предметов. Речь идет о русском языке (2 часа в неделю), английском языке (2 часа в неделю), математике (2 часа в неделю), физической культуре (2 часа в неделю) и истории (1 час в неделю). А за такие предметы как рисование, музыка, информатика, физика, химия, биология и др. родителю придется заплатить. По предварительным данным, стоимость обучения в месяц составит порядка 6-7 тысяч рублей. Это порядка 54-70 тысяч в год и около 630 тысяч за все 11 лет обучения. Отметим, что первые три класса остаются бесплатными и в их программу
входит весь набор предметов, что и раньше.

   Учитывая то, что по официальным данным, у нас 40% населения живет за чертой бедности, чуть больше трети россиян будут безграмотными и не поступят в институт из-за того, что родители этих детей не будут иметь возможности оплатить обучение.

   Отметим, что сейчас выплачивается материнский капитал, который составляет 343 278 рублей, но он выплачивается, только если в семье появился второй ребенок. Основной его задачей является помощь семьям в
улучшение жилищных условий и оплате обучения ребенка. Однако вышеупомянутая сумма выдается, если у вас два ребенка, и при не хитром подсчете стоимость обучения за двух детей в средней общеобразовательной школе за 11 классов составит около 1,2 миллиона рублей. При этом нужно учесть, что детям нужно еще оплатить детский сад, спортивные и
развлекательные секции, снабдить учебниками, купить школьную форму и многое другое. В итоге получается, что в среднем родитель должен будет тратить на 1 ребенка в месяц порядка 20-25 тысяч рублей.

   А о том, что сельские школы, которые еще не добила оптимизация, добьет новый закон и вообще лучше не говорить. Ведь на селе школа, которая вдобавок переведена на подушевое финансирование, прибыльной,
самоокупаемой быть просто не сможет. А значит, ее просто закроют. Отказ государства от прямого финансирования большинства бюджетных учреждений и переход на госзадания сделают платными и те немногие кружки, которые
пока еще остаются бесплатными. Чиновники говорят, что оплачивать нужно будет только дополнительные занятия сверх программы. Но будет ли стимул у педагогов давать нормальные знания в рамках бесплатных часов?

   В заключение отметим, что при принятии этого решения мнения граждан Российской Федерации не учитывалось, их просто поставили перед фактом, что со следующего года им придется оплачивать обучение своих детей. Тем
не менее, налоги гражданам никто снижать не собирается, напротив, ежегодно появляются всё новые материальные облегчения, которые вскоре, наверно, сравняются с зарплатой среднестатистического жителя России.
Вам, молодым людям, в самое ближайшее время предстоит стать родителями самим... ВЫ готовы к такому будущему???

   Прошу Вас распространяйте эту информацию. Люди должны знать. Люди должны действовать!

 

ОСНОВЫ ПРАВОСЛАВНОЙ КУЛЬТУРЫ.       Подробнее

ОТДЕЛЕНИЕ ЦЕРКВИ ОТ ГОСУДАРСТВА  И ШКОЛЫ ОТ ЦЕРКВИ     Подробнее

 

РПЦ создает в школах молельные комнаты

 

 

   РПЦ лоббирует поправки в законодательство, которые разрешат предоставлять религиозным организациям в школах специальные помещения для молитв и совершения религиозных обрядов.
   По словам руководителя юридической службы Московской патриархии инокини Ксении (Чернеги), Минобрнауки, выступившее разработчиком документа, предлагает внести изменения в статью 16 закона о свободе совести.
   Она отметила, что суть поправки состоит в том, чтобы администрация образовательного учреждения могла выделить помещение для отправления религиозных обрядов.
   В свою очередь, заместитель председателя Духовного управления мусульман Европейской части России (ДУМЕР) Фарид Асадуллин полагает, что на территории светской школы никаких собраний верующих не должно проводиться.
   И как в дополнение к новости: у Новогородских студентов отобрали спортзал - теперь там будет церковь Сретения с трапезной.

 

С сайта: http://dymovskiy.name/archives/26539

 

 

Священная война за образование

№ 44 (336) от 15 ноября 2012 [«Аргументы Недели», Павел ХИЦКИЙ ]

Религиозные деятели давно мечтают проникнуть в школы и университеты. РПЦ требует, чтобы государство начало финансировать религиозные учебные заведения.

Порой религиозные конфессии сравнивают с табачными компаниями. И те и другие готовы на многое ради борьбы за человеческие души. Но если табачники переманивают на свою сторону взрослых, клерикалы охотно сражаются за влияние на детей.

Крестовый поход религий на школы начался не вчера. Несколько лет РПЦ упорно продвигала курс под названием «Основы духовно-нравственной культуры народов России». С 1 сентября предмет изучают все четвероклассники. 31% из них слушают курс «Основы православной культуры». По сути – Закон Божий. Тогда как изучение ислама, который исповедуют более 10% населения России, выбрали только 4%. Доля других религий не превышает статистической погрешности.

Теперь православные клерикалы поставили новую задачу. Хотят переманить детей из общеобразовательных школ в религиозные. Дело в том, что кроме воскресных школ под патронатом РПЦ работают полноценные учебные заведения. Часть из них получила госаккредитацию: имеют право принимать ЕГЭ и выдавать государственный аттестат.

Проблема в финансах. Мало кто готов давать деньги на развитие частного религиозного образования. Поэтому в конце октября РПЦ попыталась решить денежный вопрос раз и навсегда. Церковные юристы подготовили поправки в закон «Об образовании», который сейчас принимает Госдума. По замыслу, религиозные школы получат такое же финансирование из казны, как и обычные государственные. В том числе им будут оплачивать ремонты и ЖКХ. Казне это обойдётся минимум в 1 млрд. руб. в год.

Первую разведку боем церковники провели в Москве. Ещё в начале года столичные православные школы написали коллективную жалобу на мэра города Сергея Собянина. Причём не кому-нибудь, а лично Владимиру Путину. Соль в том, что столичное правительство как раз финансирует религиозные школы. Но в меньшем объёме, чем государственные. На каждого обычного школьника из бюджета тратят 80–120 тыс. руб. в год. А на учеников религиозных заведений – 63 тыс. руб. в год. Православные сочли, что это несправедливо. Жалоба оказалась безуспешной, субсидии не повысили. Теперь, воспользовавшись Законом «Об образовании» как поводом, церковные иерархи снова требуют от чиновников обуздать московского супостата. Есть шанс, что жалобу удовлетворят.

Считается, что на крестовый поход РПЦ вдохновил пример мусульманских регионов. Там религиозные школы получают деньги из региональных бюджетов. Но от централизованного госфинансирования опять же выиграет в основном православие. Если исламских школ в стране немногим более 200, то при РПЦ действуют свыше 5 тыс. образовательных учреждений, в которых учатся более 100 тыс. человек.

Второй фронт, на котором наступают религиозные деятели, – высшее образование. Уже в конце 2000-х годов церковные вузы получили право на госаккредитацию. В России не менее 39 клерикальных учебных заведений, выдающих дипломы гособразца. Светские вузы тоже не остались без внимания церкви. РПЦ давно и тесно дружит с руководством многих университетов. Иерархи проводят встречи со студентами, открывают часовни. Дошло до того, что в церковную «обойму» вошёл первый вуз страны – МГУ. Там долгие годы читает лекции дьякон Андрей Кураев. Патриарх Кирилл имеет в университете статус почётного профессора. Ректор МГУ Виктор Садовничий вошёл в президиум Всемирного русского народного собора. Члены этой организации не раз замечены в националистических и антидарвинистских высказываниях.

В этом году дружба с ректоратами дала новые ощутимые плоды. В октябре в России появилась первая в светском вузе кафедра теологии. Причём не где-нибудь, в цитадели российской физики – МИФИ. Её возглавил митрополит Иларион (Алфеев).

Церковники в один голос утверждают, теология в стенах вузов – нормальная европейская практика. Действительно, к примеру, в немецком Тюбингенском университете таких факультета три: католический, протестантский и мусульманский. Проблема только в том, что в православии, в отличие от западного христианства, вообще не существует никакой «теологии». Само это слово долгое время фактически находилось под запретом, потому что ассоциировалось с вражеским «латинским» влиянием.

Но окормление новой паствы важнее религиозных тонкостей.

 

 

В СССР было всегда бесплатное образование!?

 

 

Подробнее

 

Татьяна Краснова.

Для чего нам сейчас нужна школа?
23 марта 2018 9:30

 

 

Преподаватель журфака МГУ Татьяна Краснова задает самый важный вопрос для современной системы образования и начинает дискуссию

Мои «школьные годы чудесные» пришлись на 1971–1981.

Думаю, начну я с того, для чего школа оказалась нужна мне в те незапамятные, былинные времена, когда по телевизору показывали попеременно то трансляции партийных съездов, то программу «Играй, гармонь», компьютер представлял собой приличного размера помещение, телефон довольно часто был привинчен к стенке в коридоре, а единственной формой виртуального общения была переписка с пен-френдом из братской Анголы.

Я училась в приличной московской спецшколе, и меня довольно неплохо выучили языку. Настолько неплохо, что теперь мне не верится, что можно было вот так заговорить без единой стажировки в стране изучаемого языка и ни разу не встретив ни одного настоящего иностранца.

Меня не удалось выучить математике, физике и химии. С радостью списываю этот факт на счет своей персональной тупости.

Чепуха вышла с историей. Вот тут — извините, но не по моей вине. Марксистско-ленинский подход к этой дисциплине умудрился изготовить из яркой и трагической истории человечества гибрид из палки-копалки и Апрельских тезисов. Это было так невыразимо скучно, что о древних городах инков, о крестовых походах и падении Константинополя я узнала вне школьных стен. Кстати, именно этот предмет очень грамотно научил нас, тогдашних школьников, тому, что есть два варианта «истины» — школьный и тот, что снаружи.

Позже этот феномен правильно назовут совковым двоемыслием, и я должна честно признаться, что история о доблестном рыцаре Айвенго и история периода феодальной раздробленности в Европе ехали в моей детской голове по совершенно параллельным рельсам.

Еще хуже было дело с литературой. Литератур вообще было две, и совпадали они разве что алфавитом. В одной из этих литератур бесстрашный капитан Блад вел на абордаж свою «Арабеллу», гордая Джейн Эйр убегала из-под венца, а д’Артаньян мчался через всю Францию с подвесками королевы. В другой литературе вместо людей были «образы», и все время требовалось объяснить, что имел в виду автор. То, что эта «вторая» литература не отбила у меня охоту к «первой», — вещь поистине удивительная. Многие с той поры так и считают чтение наказанием.

Оглядываясь назад, пытаюсь сообразить, что из выученного в школе пригодилось мне в жизни.

Язык стал профессией. Привычка читать оказалась со временем редким приобретением. Большая часть выученного забылась напрочь.

И все-таки за что я ей благодарна, своей тогдашней, прежней школе, в которой не было психологов, позорно было ныть и жаловаться маме, а синяки и шишки считались нормой?

Меня научили тому, что люди разные и есть среди них те, кто отличается от меня весьма агрессивно. И с ними тоже надо как-то ладить, а если уж совсем никак не выходит поладить, то и драться иногда надо. И за себя, и за своих.

Еще — тому, что жизнь выставляет оценки и иногда делает это даже строже, чем математичка Лидия Федоровна. И тоже ничего «не будет объяснять для тупых по второму разу».

Еще — тому, что есть нудные и неприятные вещи, но их приходится делать, даже если очень не хочется. Дожив до пенсии, я так и не встретила ни единого рода человеческой деятельности, где без такого навыка можно обойтись.

Еще — тому, что даже в первом классе иногда удается найти человека, которому почти 50 лет спустя можно позвонить в два часа ночи и сообщить, что тебе хреново. Это вот, наверное, самое ценное.

Зачем школа нужна сегодня?

Пока мои ополоумевшие ровесники не отрубили на территории Отчизны интернет и не лишили своих детишек и внучат Великого Источника Всей Премудрости разом, смартфон у пятиклассника в кармане будет «знать» больше цифр и фактов, чем любая школьная училка. Google Translate будет все лучше переводить тексты, а автокорректор  — все грамотнее исправлять ошибки.

Наверное, это все сильно изменит роль учителя, превратив его из ходячего хранилища знаний в фасилитатора. Википедия объясняет, что «фасилитатор (англ. facilitator, от лат. facilis «легкий, удобный») — это человек, обеспечивающий успешную групповую коммуникацию, что позволяет участникам встречи сконцентрироваться на ее целях и содержании».

 «В парадигме личностно-ориентированной педагогики, — гласит Википедия, —  фасилитатором называют педагога, который помогает ребенку в процессе развития, облегчает “трудную работу роста”».

Может быть, новая школа должна научить детей не запоминать факты и даты, а рассказать им, как ориентироваться в море этой информации. Как не накапливать, а фильтровать. Не заучивать, например, даты открытий и сражений, а понимать, что стало их причиной, а что — следствием.

Возможно, цель школы — научить учеников отличать правду от вымысла и понимать, как то и другое формирует жизнь вокруг нас.

Несомненно, школа нужна для того, чтобы обучить детей и подростков азам мирного и разумного сосуществования. Даже — о ужас! — с теми, кто вам почему-либо неприятен. Мартин Лютер Кинг сказал: «Либо мы научимся жить все вместе как братья, либо погибнем все вместе как дураки».

Сегодня второй вариант развития событий кажется все более вероятным.

Может быть, школа поможет нам исправить этот сценарий? Если мы все вместе попробуем исправить школу?

Людмила Петрановская

Урок лицемерия

23 марта 2018 9:31

Людмила Петрановская отвечает на вопрос Татьяны Красновой «Для чего нужна школа?» и размышляет о том, когда случится революция в российском образовании

Зачем нам нужна школа? Ну, для начала, нам — это кому? Родителям, детям, педагогам, государству, обществу? Хорошо, если все эти ответы более-менее совпадают. А если они в разные стороны торчат? Мне кажется, у нас сейчас именно так.

Но давайте хотя бы о детях, сегодняшних и завтрашних. Дети, как это ни забавно, ожидают (с каждым следующим классом все меньше, правда), что школа будет их учить — и научит чему-то нужному и важному для будущей жизни.

Тут сразу вопросы. Я некоторое время назад в одном выступлении сказала, что 90% всего того, чему учит школа, в жизни не нужно. В ответ была волна праведного гнева, в основном от педагогов. Мол, как же так, знания важны и нужны, и знать нужно больше и лучше. «Коммунистом можно стать только тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество» (В. И. Ленин). Это в нашем детстве на каждой школьной стене было написано, в мозг впечаталось. Автору вообще удавался жанр «пафосные глупости на стену». Жаль, что сам, вместо того чтобы сидеть в библиотеке, на броневик полез.

Но давайте серьезно. Какой процент школьной программы остается в голове хорошего ученика, но не фаната предмета, в ситуации без отягчающих обстоятельств (сложности с обучением, конфликт с учителем и т. п.)? Буду показывать на себе, я не суеверная. У меня как раз есть такой пример, можно сказать, чистой слезы — мои отношения со школьной химией. Будучи в общем и целом почти отличницей, химию я не любила и не понимала (не знаю почему, ни с физикой, ни с математикой такого не было). При этом учительница наша Анна Сергеевна была просто чудо, ее обожали все как один: очень добрая, деликатная, с юмором и всегда была рада нас всех видеть, что бы там у нас ни было с химией. Кто хотел — мог взять у нее все, ее ученики выигрывали олимпиады и поступали в самые крутые вузы. Я даже с удовольствием ходила на кружок по химии, чтобы пообщаться с ней и с ребятами, хотя мало что соображала. На выпускном экзамене я намертво зависла на простейшей лабораторке (спасибо, помогли), а цикл производства серной кислоты я рассказала, потому что выучила — память хорошая.

Что я сейчас, через 30 с лишним лет, помню и знаю из химии? Про таблицу Менделеева в целом понимаю, как устроена и почему это круто. Про молекулы-валентности. До этого места мне химия вообще нравилась, потому что была по сути физикой. Дальше более смутно. Про то, что есть кислоты, щелочи и соли, а еще оксиды. Про разницу между органикой и неорганикой — в общих чертах. И что-то про растворы, моль и число Авогадро, но, если гляну в Википедию, быстро разберусь. Понимаю в целом, как действуют мыло и разрыхлитель теста и почему яйцо варится. Как-то так. Конечно, никакой ЕГЭ по химии я бы даже на два не написала и детям с домашними заданиями помочь никогда не могла.

Сейчас я понимаю, что это очень неплохой результат. И Анна Сергеевна была действительно прекрасным учителем, который сумел не любящему предмет ученику дать общее представление и разъяснить главные мысли. Но. Если честно, какой это процент программы (не по значимости, по часам и объему текста в учебниках)? Мне кажется, 10 и есть. Сколько реально времени нужно, чтобы донести эти знания для среднего ученика? Моя оценка — максимум 20–30 часов. Это так, чтобы точно понял, чтобы запомнил на всю жизнь и даже что-то успел применить на практике. Абсолютно достаточно.

Тогда у меня вопрос: зачем было все остальное? Зачем было 4 года по два урока в неделю (это в 8–10 раз больше)? Цикл производства серной кислоты зачем был? Зачем были сотни задач и превращений, от одного вида которых меня начинало мутить? Зачем была нервотрепка и бессонные ночи перед экзаменом, и впихивание в свою голову «через не могу» остальных 90%?

С другой стороны, мне в обычной жизни хотелось бы понимать про химию больше, чем только про мыло и разрыхлитель теста. Например, практикум по выведению пятен подручными средствами был бы интересен. Или рассказ о том, что происходит при приготовлении и усвоении пищи — с точки зрения химии. Или про то, что и как действует на организм человека и на окружающую среду, какие-то основы фармацевтики и экологии. И пусть бы даже в процессе рассказа формулы появились на доске, но их не требовалось бы заучивать и воспроизводить на контрольных. Вот за такую химию я была бы очень благодарна. Она не осталась бы у меня в памяти вызывающим оцепенение комом, из которого торчат куски непонятных формул и только внутри где-то есть суть и смысл. И пожалуй, еще часов пятьдесят я бы на такое накинула.

Вот что я и имею в виду, когда говорю, что большая часть содержания школьных программ не соответствует потребностям учащихся. Она там не для них. Она там только потому, что школе индустриальной эпохи удобно было учить всех одинаково, делать хороших инженеров для ВПК и успехами тех, у кого «шло», оправдывать страдания всех остальных.

Требование «всем и все знать как следует» выполнимо только при условии лицемерия. Ну, знаете, делаем престижную школу, отбираем туда по конкурсу самых умных и мотивированных и грузим их безбожно, юный сильный мозг многое стерпит. Потому что как же человек без знания того и этого, и еще, как говорила моя мама, «миллиона нюансов». Уберите у ратующих за «все и как следует» право отбирать только «обучабельных» детей — и все, приплыли. Всех и всему невозможно учить без насилия и/или имитаций.

Главная проблема-то не в том, что 90% не нужны. Это дело такое, мало ли всякого вливается в голову за жизнь — неизвестно заранее, нужного ли. Гораздо хуже, что те самые важные 10% у большинства детей не остаются в головах, заваленные, замусоренные множеством лишнего, сдобренные отвращением и тоской. Все вместе сливается в одно непонятное и мутное нечто, что нужно в себя впихнуть, до экзамена дотерпеть, а потом с облегчением выплюнуть.  

Три четверти первокурсников гуманитарных вузов (причем приличных вузов) не в состоянии с ходу объяснить, почему 3 х 4 = 4 х 3. То есть они помнят текст про перемену мест множителей, но на просьбу доказать это зависают надолго. Больше половины затрудняются объяснить, почему бывают зима и лето. Или зачем нужно разделение властей в государстве. Нормальные дети, сдавшие ЕГЭ. Запомнившие тонну всего, часто в ущерб своему здоровью и развитию.

Поэтому, если мы говорим про знания, хорошо бы школа учила не многому о многом, а главному о главном. Но этому действительно учила каждого, любыми доступными способами. В лицах, на пальцах — как угодно, но основные вещи должны ясно понимать все. Не просто знать, а уметь объяснить и доказать другому, уметь применить не в решении задач на экзамене, а в реальной жизни: рассчитать размер, прикинуть количество, сопоставить и проверить факты, составить внятную инструкцию. При этом множество освободившихся часов можно будет потратить на то, что данному человеку действительно интересно и о чем он хочет знать больше. Еще останется время, чтобы узнать что-то не о предметах, а о себе. Да, это несовместимо с классно-урочной системой, созданной в 17-м веке. И несовместимо с квалификацией большинства сегодняшних педагогов, от которых только один запрос: заберите у детей гаджеты и объясните им, что они должны сидеть смирно и слушать нас. А мы будем делать только то, что умеем и привыкли.    

Вопрос о содержании и объеме программ совсем не самый главный. Сколько дискуссий прошло в последнее время: писать сочинение — не писать, хорошо ЕГЭ или плохо, нужны электронные журналы или нет. Школа замучена множеством формальных и суетных «реформ», которые не дают остановиться, оглянуться. А остановиться уже пора, разрыв между образованием и жизнью растет, становится угрожающим. Уже очень-очень пора подумать о более важных и глубоких вопросах, таких как цель образования: для кого оно, для чего.

В том подходе, в котором работала «сильная» советская школа и работает «сильная» сегодняшняя, хороший учитель является прежде всего жрецом знания. Вот есть Великая Литература или Потрясающая Физика, которую человек любит и знает. И ученики для него — сосуды, в которые можно это сокровище поместить, чтобы они несли и передавали дальше. Чтоб не растеряли чего ценного по дороге, упаси боже. Дети здесь, при всем к ним хорошем отношении, лишь средство. Не роман Толстого — то, о чем мы говорим с ребенком, чтобы он лучше понимал жизнь и себя, а ребенок — тот, кому нужно донести величие романа Толстого, чтоб ценил.

И вроде нет в этом ничего плохого, ведь школа и есть институт для передачи культуры населению, для создания в обществе единого языка, единого культурного багажа. Но это с точки зрения общества и «сильного» педагога. А дети обычно не хотят быть средством. Не любят они этого. И заодно начинают не любить Толстого или физику.

Тем более что многим педагогам не хватает доброты или культуры, чтобы не гнобить детей, из которых выходят недостаточно прекрасные сосуды, не соответствующие уровню сокровищ. (Вынесем сейчас за скобки работников системы образования, для которых ни дети не важны, ни знание, а только чтоб начальство было довольно.)

Конечно, всегда и везде были учителя, которые не размещали сокровища в детей, а приходили именно к детям, в том числе чтобы поделиться сокровищами. Но это был их личный выбор, их особость, и в школе они всегда выделялись. В сегодняшней «оптимизированной» и забюрокраченной школе им совсем трудно. Полторы ставки с этим несовместимы.

Хотя если говорить о том, для чего нужна была бы школа детям, то вот для этого. Для встречи ребенка с учителем и с самим собой. И с сокровищами, конечно, но в субъектной позиции, а не в роли сосуда.

Настоящая революция образования случится тогда, когда целью станет ученик. Даже не его знания, умения и навыки, а он сам. Когда с ним будут планировать его образовательный маршрут, его цели и задачи. Анализировать его сильные и слабые стороны и учить сочетать слабые и сильные стороны разных людей так, чтобы в команде они добивались большего. Но для этого нужно уметь договариваться и решать конфликты, и этому будут учить тоже.

С учеником будут говорить не про то, что он должен, а что он хочет и что он может. Про то, как преодолевать «не хочу» и как переживать неудачи. Как справляться с завистью к более талантливым и с презрением к менее способным. Как не бояться предъявлять миру свои мысли и работу, как принимать критику. С ним будут обсуждать то, что он читает или смотрит сейчас, над чем плачет или ломает голову,  а не то, что сейчас положено «по программе».

В школе, где ребенок – цель, важно будет не «сделал — не сделал, верно — не верно», а «сделал ли так, как хотел, и что помешало сделать лучше, и что собираешься сделать иначе в следующий раз». В такой школе без проблем смогут рядом учиться дети очень разные, и инклюзия перестанет быть лживым словом, прикрывающим экономию бюджета. Потому что учителя будут не детей подгонять под заданную планку, а ставить и брать планки вместе с ними, с каждым ребенком или каждой командой — свою. И кстати, из такой школы будет органично совершать вылазки или к себе приглашать  жрецов Великого Знания и Большой Культуры, чтобы какие-то дети с восторгом разделили с ними их служение и изучили в сотни раз больше, чем обязательный минимум. А остальные имели бы право пожать плечами и пойти по своим делам.

И еще в такую школу можно будет возвращаться потом, чтобы что-то доучить. Про что только теперь понял, что без этого жизнь не полна. Почему бы вечером ей не открывать двери взрослым, которые хотят наконец понять, что там с этими логарифмами, или освоить сольфеджио?

Пока писала, ужас как захотелось пойти учиться в такую школу. И есть парадоксальное чувство, что она, с одной стороны, недостижимо далеко, с другой — как будто совсем рядом.

Дима Зицер

Такая школа нам больше не нужна

23 марта 2018 9:32

Дима Зицер отвечает на самый пугающий вопрос современной системы образования, заданный преподавателем журфака МГУ Татьяной Красновой

Не стану лукавить: изначально эта статья задумывалась редакцией «Сноба» в рамках полемики между Татьяной Красновой и мною. Однако должен разочаровать друзей и коллег: похоже, ничего с этой идеей не выйдет. Дело в том, что по сути я совершенно согласен с Татьяной. И, на мой взгляд, школа — место, где люди могут научиться самым разным способам взаимодействия с другими, с действительностью, с самими собой, о чем я и пишу неустанно.

Но тема для обсуждения все-таки имеется.

Дело в том, что мне бывает трудновато с самой постановкой вопроса, когда о школе мы говорим как о неизбежном зле, «с паршивой овцы хоть шерсти клок» (то есть исходим из того, что принципиально школу в нынешнем формате отменить невозможно, а раз так, давайте хотя бы постараемся получить от нее что-то полезное). На мой взгляд, принимая такую постановку вопроса, мы неминуемо оказываемся в ловушке: то есть размышляем об «исправлении» существующей системы и лишаем себя права судить ее «по гамбургскому счету».

Думаю, именно поэтому, задавая самым разным людям прямой вопрос «зачем нужна школа», я раз за разом получаю один и тот же ответ: «Как зачем?! Как вы можете спрашивать?!» На этом обычно разговор и заканчивается.

Все это напоминает мне известный диалог Остапа Бендера с Кисой Воробьяниновым: «Ну, зачем вам, зачем вам столько денег? — Как зачем? Как зачем? — кипятился Ипполит Матвеевич». Кипятился, но как вы помните, раз за разом оказывался не в состоянии подкрепить свои восклицания хоть каким-то аргументом за или против.

Подобным образом, во всяком случае по моему опыту, обстоит дело и с обсуждением нынешнего предназначения школы.

Поэтому на этот раз рискну-ка я заявить прямо: в современной школе, в известном нам формате, нет никакого смысла. Ну вот совсем никакого.

Поэтому, перед тем как начать менять школу, хорошо бы нам понять, чего, собственно мы хотим. Или, иными словами, помочь школе обрести смысл.

Смысл появляется тогда, когда, пусть и по прошествии времени, мы становимся способны понять, как происходящее (происшедшее) связано с нами и нашей жизнью. Как знания, которые мы приобретаем, вписываются в структуру нашей личности, какое место они занимают в нашей повседневности (кстати, именно такие, простите за каламбур, «осознанные» знания и остаются с нами навсегда).

Смысл же, который предлагаем нашим детям мы сами, пусть и из лучших побуждений, их смыслом точно не является.

Посудите сами.

Мы говорим «в школе тебе дадут знания», а на поверку бо́льшую часть знаний и информации сегодня можно получить где угодно, но только не в школе. Да и, кстати, если бы и было это нужно, дети ведь способны достать любую информацию в считаные секунды.

Мы твердим о школе как центре социализации, оставляя в стороне резонный вопрос: почему, собственно, социализироваться нужно в такой странной, чтобы не сказать тоскливой, обстановке? Почему не в музее? Не на дискотеке? Не в кафе? Не на спортивной площадке?

Мы убеждаем: «Тебе это пригодится в будущем», а сами неспособны даже примерно описать, как будет выглядеть мир лет через десять (равно как и наши родители не могли предположить ни возникновения интернета, ни что именно из полученного в детстве окажется нам полезным). Снова: я ничуть не спорю с Татьяной Красновой — прекрасные случайности возможны. Хотя о себе лично могу сказать: читать я полюбил не благодаря, а скорее вопреки школе, да и большей частью моих любимых занятий (включая чтение) школа активно мешала мне заниматься.

Однако вернемся все же к начальной теме: как нам быть с этой самой неспособностью ответить на предложенный вопрос?

Мне кажется, начать можно хотя бы вот с чего.

Во-первых, допустить простую мысль, что у нас может и не быть ответа даже на такой простой вопрос. Но мой личный ответ таков: единственный смысл ходить в школу — только если там мы можем исследовать окружающий мир, самого себя, если мы учимся строить и строим на деле взаимодействие со знаниями, явлениями, другими людьми и самими собой.

Если школа становится для каждого ученика системой, внутри которой он чувствует себя уверенно и комфортно, частью которой он себя ощущает, понимая, зачем каждое утро туда стремиться, такая школа может существовать сегодня. Если эти признаки хотя бы частично отсутствуют, на мой взгляд, нет ни единой причины для продолжения ее функционирования в таком виде.

Во-вторых, нужно осознать тот факт, что ответы могут быть разные, во всяком случае, их точно больше одного. Это поможет нам принять простую идею о том, что наилучший путь для развития систем современного образования — свобода и вариативность, которые должны быть реализованы в автономии каждой конкретной школы и в поддержке частного (разного!) образования. Как естественная реализация этого понимания — немедленно включить потребителей образовательных услуг, то есть детей и родителей, в обсуждение этих вопросов и поверить, что они не хуже любых экспертов способны дать ответы на многие вопросы, что они сами способны разобраться в том, что хорошо, а что плохо, и выбрать школу, соответствующую их представлениям. Для этого нужно только всерьез начать говорить о школе и позволить себе и другим усомниться в существовании лишь одного верного пути.

В-третьих, пора наконец признать педагогику творческой профессией и начать растить учителей, способных сомневаться, задавать вопросы, творить. Подобно тому, как растят художников, режиссеров, актеров.

В-четвертых, прекратить настаивать на программах, составленных в начале ХХ века, а равно прекратить преподавать в рамках подходов и методик того же времени. Вместо этого необходимо использовать самые современные способы получения, обработки и применения информации. Поскольку очевидно, что взрослые в этом понимают мало, придется привлекать к организации школ и составлению программ детей, которые разбираются в этом прекрасно, практически являются экспертами по вопросам современности и способны не только помочь нам, но и предложить вовсе не очевидные для нас подходы.

В-пятых, как можно скорее отменить навсегда оценочную систему как вредящую личной и учебной мотивации и ввести обратную связь и рефлексию в качестве профессиональных инструментов учителя и ученика.

В-шестых, принять тот факт, что в школе человек должен чувствовать себя спокойно и уверенно, и ему должно быть понятно, что он там делает. Что само понятие «школа» (кстати, советую при случае посмотреть перевод этого слова) подразумевает сегодня не столько помещение, сколько современный процесс взаимодействия со знаниями. И процесс этот может протекать где угодно: и в музее, и на улице, и в театре. Дело учителя — создание таких рамок, в которых этот самый процесс учения и «закручивается».

Это так, для начала...

А еще — не переставать ни на один день задавать самим себе этот самый вопрос: «зачем ходить в школу». И если у нас возникает малейшее колебание с ответом, тем более если единственным ответом становится «это же и так ясно», стоит немедленно прекратить мучить себя и своих близких. Во всяком случае до того, как будет найден хотя бы промежуточный ответ.

Книга Димы Зицера «(Не) Зачем (не) идти в школу?» опубликована в издательстве «Дискурс».